Особенность концовки этого трудного года – целый каскад релизов, чьё появление запланировано именно в эти предновогодние дни. В пятницу, 25 декабря у известного по множеству проектов («Сидней», «Акустический проект Сергея Гурьянова»…), музыканта Сергея Гурьянова, уже несколько месяцев живущего в постоянных передвижениях между Тольятти и Москвой, выходит авторский альбом. Он получил название «Я не забыл», включает пять треков. И совсем скоро их можно будет послушать на всех крупнейших цифровых площадках. Мы же накануне события, встретились с Сергеем и поговорили о том, как шла работа, какие важные вещи ему хотелось донести именно такой подачей материала. Достаточно подробно остановившись на всех, представленных песнях.
– Сколько времени заняла работа над альбомом?
– История рождалась буквально на ваших глазах (смеётся – А.). Тогда у меня была достаточно скромная затея – записать акустический альбом. Просто Серёжа, гитара, микрофон, сели, поехали. Вдохновил на это акустический сет в «Кирпиче». Однако в процессе общения с Ваней Уруевым (лидер «Пасадены» – А.), помогавшим мне всё это сотворить, пришли к тому, что от акустической затеи остался только «Волк». Где-то решили вставить барабанчики, где-то добавить бас, ну и так далее. По факту, считаю, получилась такая гитарная рок-н-ролльная музыка.
– Почему именно пять вещей? Не набиралось больше? Хотелось быть лаконичным?
– Несмотря на то, что у меня багаж достаточно большой, собственных песен более пятидесяти, разных, при выборе старался вычленить, может быть, главные для меня вещи. При этом, если бы, скажем, замахнулся на LP, то он явно получился бы ещё более разномастным. Точно вошли бы, допустим, две вещи регги, две босановы. Мне этого совсем не хотелось. А в окончательном варианте – все песни разные, и в этом контрасте есть привлекательность, на мой взгляд. Плюс, сегодня, как мы все видим, большие формы воспринимаются сложнее, чем более короткие высказывания.
– Название дал по заглавной песне?
– Не только. Поскольку на самом деле все песни не новые, написанные до 2015 года, то я, таким образом, сам себе говорю, что не забыл их. То есть, с одной стороны это как бы возращение к истокам моего творчества, и в то же время – это интерпретирование в том ключе, в каком они всё-таки должны быть. Сегодня, в отличие от времени опытов, для меня появляется продукт, за который мне не стыдно. Во всех смыслах. Выходит он на всех цифровых площадках, и именно с приторможением дистрибьюции связано смещение сроков выхода релиза. И понятно почему – конец года, много премьер. Альбом должен был выйти 15 декабря, но вот сдвинули чуть-чуть.
– Этакий заход на площадку 60-70-80-х, соответственно, использование аналоговых примочек – сознательный выбор?
– Более того, мне бы хотелось задать новый тренд! В каком смысле? У нас периодически все дико фанатеют, то по восьмидесятым, то по девяностым. Эти тренды, которые я называю «вперёд в прошлое», явно будоражат людей. Понимаю, что моё творчество совсем олдскульное. Я вырос на этой музыке, я никогда не смогу, скажем, писать в духе Моргенштерна. Это совсем не про меня. И захотелось какие-то вроде бы непопулярные моменты превратить в то, что будет интересно слушать, сделать модным. Тем более что в стране уже есть немало примеров, когда люди вполне успешно разрабатывают подобную тематику. Например, мы дружим с питерским «Оркестром пролетарского танго».
– Давай вернёмся к альбому, и постараемся представить последовательно все треки.
– «Я не забыл». Первой она стала скорее по звучанию. Когда я начал ранжировать песни, то, казалось бы, чего проще, их ведь всего пять?! Но ведь каждая с собственным настроением, которое хотелось вписать в общую канву, где один номер как-то дополняет другой. «Я не забыл», как мне показалось, наполнена лирикой, но лирикой, как я это называю, «боевой». Изначально вообще исполнялась под акустическую гитару. В результате получилось что-то в духе брит-рока.
– Причём, само построение, сама композиция – впрямую отсылают именно туда, не к нам явно.
– Да и это совершенно осознанно. По звучанию она, безусловно, где-то ближе к концу семидесятых. В общем, хотелось в самом начале человека так «шарахнуть по голове», но не сильно (улыбается – А.).
– Второй представлена «Просто осень».
– С ней тоже связана замечательная история. Поначалу она создавалась, как такая аллюзия на авторскую песню. И многие даже поймали там момент «про корабли» во втором припеве. Понятный всем поклонникам бардовских историй. Мне кажется, что я её писал для Грушинского фестиваля, году этак в 12-м. Долго лежала, и я её не воспринимал, как нечто серьёзное и целостное. Но, когда мы с Ваней, принимавшим самое активное участие в выборе, фильтрации материала, дошли до неё, то он предложил обратить внимание. Говоря о том, что «Просто осень» звучит, как настоящее советское ретро. И если в других треках, Иван рекомендовал мне, как лучше подавать ту или иную песню, то здесь попросил просто петь, так, как я пою. Подчёркивая моё совпадение со временем. По стилистике вышел, как мне представляется, нью-совьет-твист.
– «Hangover Blues». Звучит забавно!
– А мне понравилось ещё и написание на английском, обнаруженное в черновиках Вани. Назвать его так, как это было изначально, «Похмельный блюз», исходя из концепта альбома, не очень хотелось. Уж совсем как-то стёбно получалось. А «Hangover Blues», не меняя сути, графически выглядит более привлекательно. Эта песня писалась кусочками. Первая строчка «Я пришёл домой под утро и сразу понял, что что-то не так» – «висела» у меня года четыре.
– Она написана абсолютно в рамках стандарта.
– Конечно, так и есть. Дописал я её, напомню, к «Акустике-15». И, вроде бы, получилось довольно неплохо. А учитывая, что именно в блюзе именно текст – не самая важная часть, очень многое зависит именно от подачи, от исполнения, то Ваня постарался сделать красивую, и совсем не трёхаккордную, блюзовую гитару.
– Надо заметить, вы её достаточно сильно «обвесили».
– Да, тут Иван намешал всего: есть и сёрф-кусочки и слайдовские заходы. А к слайду у меня давняя любовь ещё со времён «ГрАссМейстера». Словом, постепенно сложились все фрагменты «пазла». Я бы хотел отметить, что на 99% – песни записаны так, как они звучат у меня в голове.
-Получается, Ваня вплотную работал практически над всеми аранжировками.
– Да. Мы с ним где-то спорили, где-то какие-то моменты потом переделывали. По сути, Ваня выступил в качестве саундпродюсера. У меня были треки, записанные ещё в 15 году с Васей Пироговым. Я все их приносил. Осталось, наверное, процентов двадцать от старых наработок. В целом, в нынешней записи принимала участие практически вся «Пасадена». Они сегодня своё объединение называют «РОСЗВУК». Миша Аляшов – сыграл все партии баса, и занимался мастерингом. Паша Кузаков сыграл на барабанах и сделал обложку. Левых, случайных людей в проекте не было.
– «Утренняя».
– Почему «Утренняя»? Потому что это вечный вопрос: регги, реггей, рагга? Пришлось сделать просто нейтральный вариант, чтобы люди даже не задумывались о правильном написании и произношении. Кстати, именно с этой песни началось моё настоящее творчество. (Тут необходимо пояснить, что Сергей вовсе не вкладывает в слово творчество никакого пафоса. Для него это просто обозначение дела, которым занят, а никак не повышенное самомнение – А.). Я просто не мог её не включить. Кстати, на неё есть кавер от липецкой группы «Дежавю», сделанный ещё в 2010 году. Так что своё место в истории она уже заняла (улыбается – А.).
– Ты учитывал момент игры в жанры? То есть стремился добиться некого аутентичного звучания?
– Конечно. Ваня очень ратовал за то, чтобы это получилось именно не русское регги. Скажем, при всей любви к Барыкину он делал такое «обрусевшее регги». Мы постарались добиться звучания близкого к оригиналу. Поэтому старались использовать тот же «дилей», звучание которого явно прослеживается во всех альбомах Боба Марли. Вообще, считаю – обработка часть жанра. И мы старались внимательно относиться к мелочам, «попасть» в них. На мой взгляд, попали. Мне нравится последний вариант.
– Практически уверен, своя история есть и у «Волка», завершающего альбом?
– Однозначно. Она написана в своё время для Лёши Печёнкина (давний друг и соратник Гурьянова – А.). Скорее даже так, пока существовали «The Budgers», он её всё время пел. Тут всё началось с припева: «Ночью волку не до сна, из тумана выползла луна». А куплеты рождались с интервалом примерно в год. Получилось, я её писал два или три года. В какой-то момент, я даже делал на неё ставку, когда пытался продюсировать Соню Бабич (до её отъезда в Пензу). Была сделана такая роковая, мощная, с электрогитарами аранжировка. Очень хотел, чтобы Соня её исполняла. Надеюсь, что удастся вернуться именно к этому варианту подачи «Волка». Словом, это была песня, которую я просто не мог не вставить в альбом. Так что первая версия всё-таки будет акустической. Может быть, это и неплохо. Здесь, кстати, я сразу сказал, что мы ничего с ней делать не будем. Да, в ней есть соло на флейтах, придумали многоголосие (использовали порядка 12), но, в целом, она относится к той категории песен, что вполне органично могут звучать под простую гитару. В самой конструкции нет ничего лишнего. С моей точки зрения, фолк в чистом виде.
– В общем, складывается полное впечатление, что сделанным ты, во всяком случае, на данный момент, доволен?
– Абсолютно. Я. конечно, понимаю, что, наверное, можно было бы сделать всё лучше, быстрее. Но мы живём в такое время, когда сконцентрироваться исключительно на творчестве – очень трудно. Сейчас я всеми силами стараюсь прийти к тому, чтобы процентов на 70 моя жизнь состояла только из музыки. Чтобы все сторонние истории минимизировались. А на этом этапе я доволен тем, что сумел сказать.
Алексей «Алекс» Орлин
Фото: Евгений Ильдутов